Читать книгу - "Ритуалист. Том 2  - Павел Корнев"

Микаэль разлил вино по кружкам, одну протянул мне и покачал головой:

– Ничего не подскажу. Вот Ланзо был на такое мастак. Как и Хорхе…

Я отпил вина, поставил кружку на стол и прошелся по комнате, прислушиваясь к скрипу половиц. Одна из них проседала сильнее других, я загнал в широкую щель острие кинжала, немного повозился и вынул расшатавшуюся доску.

Маэстро Салазар только фыркнул:

– В комнате устраивать тайник – последнее дело. Найдут.

– Думаешь?

– Не сомневайся даже. – Маэстро Салазар распахнул оконную раму, и с крыши в воздух взмыла целая стая голубей. – Лучше обрати внимание на черепицу.

Последовав его совету, я взобрался на подоконник, высунулся наружу и огляделся. Под одной из черепиц обнаружилась прореха; судя по перьям и сухой траве, там было птичье гнездо. Я сунул в него пару кошелей и кожаный мешочек со свернутыми в несколько раз рабочими записями, а после спрыгнул с подоконника в комнату.

– Узнал что-нибудь о де ла Веге?

Микаэль покачал головой:

– Нет, не рискнул расспрашивать людей. Слишком опасно. Того и гляди за шпика примут. Тогда назло твоего южанина предупредят.

Я отпил вина и усмехнулся:

– Тайную полицию настолько не любят?

– Не любят? Да этих крыс просто ненавидят! – фыркнул маэстро Салазар. – Вчера повесили пятерых подстрекателей, если б не гроза, точно бы случился бунт.

– Тихий спокойный городок, – вздохнул я.

И принесла же меня сюда нелегкая…

Следующим утром ехать на службу пришлось с тяжелой головой и пересохшей глоткой; магистр Кирг тоже чувствовал себя не лучшим образом и прямо в карете поправлял здоровье шнапсом. Я от протянутой фляжки отказался, вместо этого по приезде велел одному из клерков принести в кабинет кипятка, дыбы заварить травяной сбор.

Тогда полегчало, но заниматься разбором доносов все равно не было никакого желания. После недолгих колебаний я выложил перед собой папку, принесенную секретарем полицмейстера, но только раскрыл ее, как появился Джервас Кирг. В руках он держал стопку сшитых и опечатанных листов в палец толщиной.

– Займитесь этим, магистр, – потребовал он. – Решение вопроса не терпит отлагательств. Только умоляю: постарайтесь… как бы сказать… замять дело. Если мы выплатим полную сумму ущерба, то полностью опустошим наши фонды. По миру не пойдем, но останемся без штанов, а хорошего в этом мало. Имейте в виду – речь и о вашем жалованье тоже!

Я кинул бумаги на край стола и взял с подоконника две пачки.

– Вот это стоит предать университетскому синдику, – протянул одну из них магистру-управляющему, затем отдал и вторую. – А вот это уже по нашей части, но ничего срочного и серьезного. Остальное еще смотрю.

Джервас Кирг задумчиво пожевал губами, явно решая, кому отдать доносы в работу, затем спросил:

– Вольфганг привез документы по выловленным из реки телам?

Я понял, что речь идет о секретаре полицмейстера, и кивнул:

– Просмотрю их сегодня-завтра.

– А что на полу?

– Мусор, – односложно описал я скомканные листы, так и валявшиеся в углу комнаты.

– Так сожгите его! – потребовал магистр-управляющий и, грузно переваливаясь с бока на бок, вышел в коридор. После вчерашней попойки его настроение оставляло желать лучшего.

Самому растапливать очаг не хотелось, и я поручил это выдернутому из канцелярии клерку. Тот столь радикальному решению проблемы анонимных посланий только порадовался и даже не стал ворчать о том, что разжигание каминов не входит в круг его служебных обязанностей.

Когда скомканные листы прогорели в труху, я вернулся за стол и с интересом осмотрел принесенные магистром Киргом бумаги. Как оказалось, их не просто сшили, но и пронумеровали, а шнуры скрепили сургучными блямбами с оттисками печатей Управы благочестия и бургграфа.

Я перевел взгляд на материалы дела о выловленных из реки телах и невольно покачал головой. То было сформировано куда как неряшливей и представляло собой беспорядочное скопище мятых листов, пестревших отпечатками жирных пальцев, а то и пятнами чего похуже.

Внезапно дверь с шумом распахнулась и в комнату влетел Уве.

– Магистр! – с порога выпалил он, задыхаясь от быстрого бега. – Магистр!

Я сунул слуге кружку с остатками травяного настоя и предупредил:

– Только не подавись! Откачивать тебя потом…

Уве напился и с нескрываемым отвращением произнес:

– Магистр, мне предложили купить мазь с жиром новорожденного младенца!

– Надеюсь, ты не отказался?

Слуга замотал головой и выставил на край стола сумку.

– Нет, как вы и велели, обещал спросить, что скажет хозяин. Здесь остальное. Все по вашему списку.

Я направился к двери и позвал паренька за собой.

– Идем, надо согласовать арест чернокнижника с магистром Киргом.

Уве побежал вслед за мной, на ходу без умолку тараторя:

– Но магистр! Как вы заподозрили его? И почему он принял меня за своего? Я ведь кучу народа о корне мандрагоры спрашивал!

– Все просто, – усмехнулся я. – Многие ритуалисты, ведьмы и алхимики используют кровь, но для них кровь важна как таковая. Чья она – не имеет никакого значения. Тебе же предложили кровь девственницы, а уловить подобные нюансы способны лишь извращенные твари запределья.

Паренек не удержался и присвистнул.

– В вашем списке для проведения какого-то конкретного ритуала не хватало только корня мандрагоры или этой трижды проклятой мази? – догадался он. – Поэтому мне ее и предложили?

– Именно, – подтвердил я. – Почитай на досуге «Вульгарную магию». Первые несколько томов точно должны найтись в библиотеке отделения.

Магистр Кирг нашему появлению отнюдь не обрадовался, но к словам Уве отнесся со всей серьезностью и взял задержание предполагаемого чернокнижника под собственный контроль. Я же со спокойной душой вернулся к себе в кабинет.

Там меня уже дожидался некий круглощекий и совершенно лысый субъект, упитанный, но не толстый, а, скорее, все же крепкий.

– Магистр вон Черен! Я за компенсацией! – сразу объявил он. – Мою таверну «Жемчужная лоза» разгромили школяры!

Я молча указал посетителю на стул, а сам начал знакомиться с материалами дела – того самого, что было сшито и опечатано. Увы и ах, но придраться там оказалось решительно не к чему, бумажку подобрали к бумажке. Большую часть стопки занимали показания свидетелей и опись произведенных разрушений, которую заверили сразу несколько почтенных бюргеров и чиновник ратуши.

Само происшествие ничего особенного собой не представляло: школяра заподозрили в желании рассчитаться фальшивой монетой и крепко поколотили, а обозленные приятели бедолаги на следующий день навестили злосчастный кабак и разнесли там все вдребезги. Сжечь «Жемчужную лозу» им помешало прибытие солдат гарнизона; квартальные надзиратели воспрепятствовать разгрому оказались не в состоянии.